Отшельник жил на острове, собирал ягоды, ловил рыбу. Он учредил себе полунору, полуизбушку в корнях старой сосны, рядом поставил навес для сушки грибов и вяленья рыбы, вкопал рядом стол и лавку из трех досок: две повыше, одна пониже. Иногда он думал про себя, что он неплохой отшельник. Особенно приятно было думать так вечерами, когда дождь стучал в крышу землянки, барабанил по доскам и навесу. Самые навязчивые порывы ветра пробирались в землянку, колыхали пламя свечи. Дождь и ветер были совсем рядом, они были если не друзьями, то старыми знакомыми отшелька.
Старым знакомым был и человек, возившийся сейчас на берегу островка, там, где между двух отвесных скал врезался в воду язык песчаного пляжика. Кутузов, по привычке что-то бормоча, вытаскивал на песок свою лодку. Отшельник поспешил к нему. Когда он спустился к пляжику, Кутузов уже закончил с лодкой, отряхнул руки, к которым прилип мокрый песок, и выпрямился. Они пожали руки, похлопали друг друга по плечу, приобнявшись, и пошли вглубь островка, к столу и навесу. Кутузов поднимался медленными шажками, отшельник прыгал вокруг, махая руками. Он был рад другу.
Они отведали лесных ягод, запивая их домашним вином, которое отшельник наловчился делать из перезревшей черники, молчали. Кутузов говорить не умел и не любил, а отшельник за годы одиночества разучился, он смотрел на друга и улыбался.
Погревшись на солнце, Кутузов встал с низенькой лавки, которая была ему как раз по росту, и сказал: «Ну, мне пора». Отшельник стал печальным, но возражать не стал. Пора – значит пора. Они снова пожали друг другу руки.
У отшельника была мечта. Он хотел, чтобы однажды к его островку пристал путник, погостил и подарил ему розу. Ему казалось это очень символичным. Когда-то давно он читал в одной книжке, что так делал Парацельс.
Отшельнику хотелось чуда. Ему давно казалось, что в его отшельнической жизни чего-то не хватает. У него были друзья среди белок, которые жили на острове, среди пичужек, но этого ему казалось мало. Ему казалось, что с настоящим отшельником должны происходить чудеса.
Кутузов подарил ему розу. Отплывая, он долго видел стоящую на берегу фигурку, в ладонях у фигурки горел маленький розовый огонек.