Вторую неделю он обустраивал каких-то зелено-синих мохнатых зверушек в их мирке, и те прониклись к нему прямо-таки несдержанным почитанием. Когда он две недели назад прошел по росистой дорожке под радугой, то оказался на полянке, окруженной белым непроницаемым туманом, где они толпились, повернув к нему свои острые мордочки. Кутузов решил задержаться.
Первым делом он создал излучину неглубокой речки с песчано-глиняным обрывом, полоску пляжа и небо с облаками. Потом показал зверушкам, как рыть норы в обрыве, и занялся окружающим. Навалил чуть ниже по течению камней и запустил туда форель. Затем поднялся на обрыв, и через два дня там уже зеленела трава и шелестели в беспорядке раскиданные небольшие светлые рощицы. Одну из рощиц он долго гонял с места на место, наконец рассердился и устроил вместо нее пруд с лягушками и камышами. Ему захотелось пить, и полдня он убил на родничок в тенистом местечке за излучиной реки.
Еще через несколько дней река вынесла на отмель небольшое количество бревнышек. Когда бревнышки высохли, он начал строить изгородь вокруг пляжа, чтобы зверячьи ребятишки могли не боясь резвиться там и плескаться на мелководье.
Вкопав очередной столбик, Кутузов отступил на шаг, дабы взглянуть на дело рук своих, и оказался по щиколотку в холодной воде. Заныла царапина, которую он умудрился посадить, ворочая камни в реке. Он переступил, и царапина проворно перебралась на другую ногу. Царапина тоже была придуманная, но саднила от этого не менее противно.
В общем-то, работа была закончена. Он отряхнул ладони, поморщился на солнце и взглянул вправо, где зверушки деловито обустраивались на новом месте и тоже поглядывали в его сторону. Он помахал им рукой, выбрал себе палку поудобней и пошел вниз по берегу реки. Скоро обрыв спустился, начался луг. Кутузов устроил себе ночлег на берегу озера, за замшелым камнем-гигантом.
Назавтра он вышел к морю, отвязал и стащил к воде небольшую лодку и поплыл вдоль берега. Начал моросить дождик. Пора было возвращаться. Но у Кутузова было еще одно дело. Он направил лодку к острову, который зеленел на каменной глыбе километрах в двух от берега.